С точки зрения практического консалтинга оценить антикризисные предложения Института экономики НАН непросто. С одной стороны, судить о них было бы лучше по их полному и окончательному варианту. С другой — работа менеджеров, бухгалтеров и консультантов основывается на однозначной трактовке терминов и понятий, которые применяются в законодательстве, регулирующем хозяйственную деятельность в Беларуси, международных стандартах и на практике.

Ольга НОВИКОВА,руководитель проекта отдела управления финансами  ЗАО «ИПМ-Консалт» Владимир УВАРОВ, начальник отдела инвестиционных проектов ЗАО «ИПМ-Консалт»

Ни в нормативных правовых актах, ни в иных источниках нет понятия «коммерческий доход». Приходится только догадываться, что имеют в виду под данным термином Институт и его директор академик П.Никитенко. А ведь по их убеждению именно «показатель коммерческого дохода должен заменить существующий показатель прибыли и рассчитанной на ее базе рентабельности, окупаемости и другие ныне действующие показатели экономической эффективности». Поскольку ученые отнесли к этому виду дохода прибыль, зарплату, амортизационные отчисления, то можно предположить, что он сродни добавленной стоимости. Но чем эти понятия все же отличаются друг от друга? И по какой конкретной структуре рассчитывается коммерческий доход? Все это далеко не праздные вопросы для бухгалтерского и управленческого учета.

Например, в мировой практике широко применяется понятие «экономическая добавленная стоимость» — Economic Value Added® (EVA®), введенное консалтинговой компанией Stern-Stewan, которой принадлежит авторское право на термин. EVA® определяется как полученная прибыль минус требуемая прибыль или более развернуто: полученная прибыль после уплаты налогов — затраты на капитал, умноженные на инвестиции. По мнению многих специалистов, это более содержательный показатель, чем прибыль, т.к. служит мерой остаточной прибыли (т.е. за вычетом платы за капитал). В последние годы за рубежом все большее внимание уделяется подходам к оценке эффективности деятельности предприятия, в частности, построению сбалансированной системы показателей (Balanced Score Cards-BSC) и определению эффективности бизнеса на основе анализа различных его сторон. Кроме того, для характеристики финансового состояния компаний часто используется показатель EBITDA (Earnings Before Interest, Taxes, Depreciation and Amortization) — величина доходов без учета налогов, выплат по обслуживанию долга, амортизации и обесценивания активов. Его применение позволяет оценить денежные потоки компании с поправкой на неденежные статьи расходов, прежде всего начисленных процентов на капитал и амортизации. Впрочем, ни EVA®, ни EBITDA и ее производные не исключают показатель прибыли.

Конечно, если задаться целью, можно вообще обходиться без показателя прибыли, хотя именно он служит, в частности, налогооблагаемой базой. Поэтому государство определяет, какие расходы могут учитываться при исчислении налога на прибыль и включаться в цену. Впрочем, у нас применяется и упрощенная система налогообложения, при которой налог рассчитывается от объема валовой выручки субъекта хозяйствования. Поэтому утруждать себя подсчетом прибыли такому налогоплательщику особой нужды нет. В ряде государств помимо (а иногда и вместо) налога с доходов взимается налог на капитал. Так что замена прибыли иным показателем в принципе возможно. Важно понять, к каким последствиям это может привести.

Неизменно в экономике другое: доход (как его ни называй) должен превышать затраты. И достижению этой цели, на наш взгляд, предложенная Институтом схема не поможет, особенно в условиях нарастающего финансово-экономического кризиса. Сбывать продукцию при прогрессирующем сужении внешних и внутреннего рынков отечественным предприятиям все труднее. Сейчас у многих из них затраты выше выручки. Конечно, можно убрать зарплату из себестоимости в отдельный фонд и объявить предприятие экономически эффективным. Можно так же поступить и с какими-то еще статьями затрат. Но от такой бухгалтерской рокировки товары лучше продаваться не станут.

В этом, на наш взгляд, основной изъян предложенной Институтом экономики программы. Она нацелена на раздел экономического «пирога», а не на то, чтобы его «испечь» если не в большем, то хотя бы в прежнем докризисном объеме. Ежедневно сталкиваясь с усложняющейся ситуацией на промышленных предприятиях, мы можем с уверенностью утверждать: производственные коллективы не смогут и не станут работать за абстрактную треть некоего «коммерческого дохода», получение которого сегодня никто не может гарантировать. Следует согласиться с учеными Института: привязка зарплат к должностям, званиям, тарифной сетке — отнюдь не лучший способ повышения эффективности труда. Однако непонятно, что предлагается взамен?

Кроме того, в бухгалтерском и управленческом учете нет, по нашему мнению, оснований исключать зарплату из себестоимости, как это предлагает Институт. Действительно, зарплата выступает в двух противоположных ипостасях: как затраты и как доход. Но не одновременно, а для разных субъектов. Для работников это доход, который государство облагает налогом. Для предприятия это, несомненно, затраты — плата за трудовые ресурсы, приобретенные на рынке труда так же, как покупаются материальные, топливно-энергетические и иные ресурсы на других рынках. Поэтому экономически вполне обоснованно включение этих затрат в себестоимость.

Введение новых понятий и расчетов, изменение множества нормативных документов в сфере бухучета и налогообложения — довольно болезненный процесс для предприятий и их специалистов, требующий, помимо всего прочего, больших трудозатрат, переобучения кадров. На это можно пойти лишь ради реального повышения эффективности экономики. Но не ради неразберихи в бухгалтериях и экономических службах предприятий.

Повысит ли эффективность смена критерия прибыли на коммерческий доход? Не уверены. Институт экономики и его директор считают, что новый стержень хозяйственного механизма создаст в экономике иные социальные отношения и цели, вроде обеспечения населения рабочими местами, чтобы получить больший доход. Однако официальная статистика уверяет, что население и без того обеспечено рабочими местами: безработица у нас менее 1%. Правда, при столь полной занятости объемы производства и реализации падают, складские запасы растут, зарплаты снижаются. Вряд ли такая экономика способна сохранить народ и улучшить его жизнедеятельность, как обещает Институт экономики, предлагая свои антикризисные механизмы.

Полагаем, что сегодня всем — и теоретической науке, и практикам — было бы полезнее сосредоточиться на поиске путей реального увеличения доходов предприятий. Делить их с помощью новых показателей и методик учета, конечно, проще. Было бы только что делить…

Источник: «Экономическая газета» (www.neg.by)

Вернуться в рубрику "Новости" |   Версия для печати